Дневник

По тротуару, выложенному серым булыжником, шел человек. Лицо его было серым, таким же серым, как и стоявшая погода и таким же мрачным и туманным. В зеленых глазах его светился страх, страх и непонятная решимость, как будто он решил за один раз изменить всю свою жизнь. И как будто он столкнулся с чем-то удивительным, роковым и непонятным. В руках он держал тоненькую книжку, но при этом руки его так тряслись, что казалось, что при малейшем движении их он выронит эту самую книжицу и не осмелится поднять ее снова. Постепенно улица опустела, только слышались гулкие шаги незнакомца. Вдруг он остановился, поднял голову к небу и начал что-то говорить. Внезапный порыв ветра поднял желтую сухую листву, так как стояла осень, и вырвал книжку из рук. Незнакомец посмотрел ей растерянно вслед, но не стал догонять и в ту же минуту, забыв о своей принадлежности, пошел дальше.

   Я посмотрел в след этому «сумасшедшему» и подошел к рядом лежащей растрепанной книжке. Она одиноко лежала среди груды пожухлых листьев и, казалось, звала, чтобы ее подняли и прочитали. – Странная вещь, - промелькнула у меня мысль, - Она меня как будто манит и в то же время настораживает и отталкивает.

   При проверке это оказалась вовсе не книга, а тоненькая тетрадь, точнее дневник, испещренный мелким скупым подчерком. Я подошел к ближайшей скамейке, расположенной под дубом, сел, расположился по удобней и раскрыл дневник на первой странице. Времени, после короткого рабочего дня у меня было предостаточно, так как жены и, соответственно, детей у меня не было. Даже любовницы не было, а мать редко ко мне приезжала и вообще жил я один, даже домашнее животное в моей однокомнатной квартире не присутствовало. Так что я смело, углубился в чтение …

    Страница первая. Мелкий подчерк гласит:

«Пятница 1-го. Весь день присутствовал на работе, чтобы не возбуждать подозрений у босса. Голова, после вчерашнего дебоша смертельно болела. Даже горсть аспирина и крепкий кофе не помогли. Пробовал разобраться с накопившимися бумагами, но не смог сделать нужные подсчеты. Да и вообще ничего не смог. Жутко болела, как я уже говорил, голова. Я сделал вид, что у меня уже все сделанно, прибрался для пущей надобности на столе и отправился восвояси.

  На мою радость движение было свободным, а значит, я скоро должен быть дома, и я свободно держа одной рукой руль, включил радио. Убавил громкость и стал вслушиваться. Рассказывали о моде. «Мода нышнего весенне-летнего сезона диктует яркие тона. Не бойтесь выглядеть «Барби», ведь именно этот стиль украшает и освежает улицы нашего города. Салатовый, розовый, оранжевый и ярко-голубой, должны присутствовать в вашем гардеробе и вы увидите, как у вас поднимется настроение, нося или покупая модную вещь …». Я приоткрыл окно. На дворе стоял июнь, и вовсю припекали солнечные лучи. Девушки вышагивали по раскаленному асфальту, их летняя одежда и правда состояла из насыщенных ярких цветов, аж в глазах рябило! Причем, из этих модных цветов многие делали немыслимые сочетания. Но на лицах женщин играли довольные улыбки, а уже одно это вызывало восхищение. Вот сейчас приду домой и позвоню Кольке, пусть зовет Тамару и Оксану, будем продолжать веселье. И плевать на все! Жизнь дана только один раз! На физиономии расплылась довольная улыбка. Я представил девушек, завзятых модниц в этих цветах. Оксану в розовом, Тамару в оранжевом. «А кто будет в салатовом?!» - спросило подсознание. Но ответ на этот вопрос я так и не нашел, да и какая разница.

   А вот и моя улица. Серая, невзрачная, вымощенная булыжником, а частями заасфальтированная. Но асфальт, спустя года, потрескался, а на новый жильцы домов деньги отказывались выкладывать. Так же и дома – старые, с потрескавшейся штукатуркой и раздолбанной черепицей на крышах. Растительности на улице и в помине не было, зато ребятня разрисовала стены в стиле «Граффити» и это хоть как-то освежало улицу. Машину я аккуратно поставил на стоянку, а сам стремглав ринулся к подъезду. Не снимая ботинок, подбежал к телефону и набрал номер Коляна.

Трубку не спешно сняли.

 - Колян, ты?!

Колян в обычной его манере усмехнулся: -Ну, я! Че, Серега, продолжить банкет собрался?! А голова не болит? У меня так болит.

Я отпарировал: - Потому и болит, что продолжения просит. Давай ко мне и поторапливайся. Да, и созвонись с Тамарой и Оксаной, пусть и девчонки придут – вместе веселее.

- Ладно! Будут тебе и девчонки. А по дороге заеду, закуплю чего-нибудь. О’Кей?!

На том и поладили. Я пошел прибираться на кухне.

   Вечером мои друзья заглянули ко мне. Надо сказать, я не обманулся в своих представлениях. И Тамара, и Оксана, как на заказ явились в подобранных мною цветах, только выглядело это гораздо красивее и соблазнительнее, нежели мои представления.

   Выпили за тот вечер мы не мало. Повсюду валялись бутылки, кожура от фруктов и обертки от конфет. Неожиданно мой друг выдал мысль: - А не отправиться ли нам на природу?!

Я застыл в изумлении: - Ты, что, Колян, сбрендил! Какая природа, сейчас же десять часов вечера.

 - А по мне хоть двенадцать. Друг, это Питер – белые ночи!

 - Но уже август и ночи пошли на убыль, - встряла Оксана и тут же пьяно запела: - Как упоительны в России вечера, … в закатном блеске пламенеет снова лето!

 - Нет, довольно. Хочу на природу, – упрямо заявил Колян, - К тому же знаю я одно неплохое местечко. Это не далеко, – и снизился до шепота, - Ты умрешь, когда увидишь.

 - Мальчики, мальчики, мы тоже хотим посмотреть. Только кто сядет за руль в таком виде?! – удивилась Тамара.

Коля посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом, но во взгляде этом было что-то странное, и произнес, кусая, как будто от волнения, губы: - А я и повезу. Да так, что Гаишники нас не тронут. И на этом все. Быстро собираемся!

   Все переполошились и, хотя мы были довольно-таки пьяными, оделись на удивление быстро.

 Через некоторое время были уже в машине. Колян сел за руль. Вез он нас довольно таки медленно. Но таких дорог, подкольных я не знал и поэтому путь не запомнил.

  Мы подъехали к какому-то незнакомому месту, когда уже наступила ночь.

 - Колян, не обижайся, но ты зря нас сюда привез, - возмутилась Тамара, -Вообще-то уже темно, так как наступает ночь, а еще прохладно и сыро.

 - Тихо, - успокоил нас Колян, - Я покажу вам такое …

Он отвел женщин в сторону, шепнув мне на ухо: - Подожди, я отведу женщин в другое место. А к тебе скоро присоединюсь, … Запомни, эта тайна будет только наша с тобой.

   И ушел. Он меня здорово заинтересовал. Я оглянулся по сторонам, но ничего разжигающего любопытство не обнаружил. Тут ко мне подошел Колян и обнял за плечи:

 - Ну, что стоим значит, смотрим. А спорим, я тебе такую вещь покажу, какую ты в жизни не видел.

 - Коля, не тяни. Что за вещь?! Домой уже надо возвращаться и девчонок забирать. Кстати, где они?

Но друг на мой вопрос не ответил, а вместо этого повел за собой. Мы вышли на открытую поляну. Было сыро. Воздух пах скошенным сеном, навозом и полевыми цветами.

 - Смотри, какая красота! Я люблю это место. Здесь чувствуется непередаваемая свобода, - я не стал его перебивать, а только шел следом, - А теперь ты пойдешь сам, так как я уже слышу визг девчонок. Не могут они без меня! Видишь, в дали огонек, - я кивнул, - Иди на него.       

   Я шел по мокрой от вечерней свежести траве. На небе горели звезды, в дали, сияли огни домов, и виднелся костер. Я наслаждался ночной тишиной. «Действительно восхитительное место!», - подумал я, но это не повод тащить меня сюда в пьяном состоянии – всю красоту в таком состоянии не оценишь. Дуновение ветерка и восхитительность летней ночи навели меня на размышления. Так я и шел, размышляя о своей жизни и вспоминая различные случаи. Такое со мной редко случалась, а в последнее время я вообще ни о чем не задумывался, живя так, как живется, пустя все на самотек. Я и не заметил, как поравнялся с костром, а когда поднял голову, то в испуге отшатнулся. «Что это?», - шепнуло подсознание, я растерянно потер глаза. Видение не растворилось. «Подойди ближе, не бойся», - опять шепнуло подсознание. Я и действительно подошел, как будто ноги сами понесли меня.

   Возле костра сидела девушка. Длинные волосы ее развевались по ветру, и от нее исходило свечение …. Свечение бледно-зеленого цвета. Это придавало всей фигуре необычную неотразимость. У меня перехватило дыхание, никогда в своей жизни я не видел ничего подобного. От девушки исходили мощные импульсы доброжелательности и непреодолимой энергии, хотелось обнять ее, хотелось заговорить, но не было смелости все это сделать. Я только старался получше ее рассмотреть. Сделал шаг навстречу, и … ее лицо открылось – это была бездна, всепоглощающая бездна. Повеяло холодом. Я в страхе отошел назад. Лицо скрылось, и завораживающе взметнулись волосы, она как бы поднялась, открывая стройный стан. Где-то застонали птицы. И дева стала исчезать. К моему плечу прикоснулись чьи-то пальцы, и чьи-то руки потянули на себя. Моя голова закружилась от потрясения, и я чуть не упал.

  Это был Колян. – Хватит уже смотреть, все равно не насмотришься, она уже не появится, слишком темно. – И он увел меня к машине. Там уже стояли девчонки и над чем-то с вызовом смеялись, но мне было уже не до них. Все мое сознание затмевала «салатовая» девушка.

   На следующее утро я первым делом позвонил моему другу. Случившееся не выходило из головы. Назрело множество вопросов, на которые требовались ответы. Я взял трубку и набрал номер. К аппарату долго никто не подходил, наконец, сонный голос ответил: - А, Серега, это ты?! – Колян сразу сообразил, - Что, девушка заинтересовала?!

 - Да, - согласился я, - Заинтересовала. Вот и хочу узнать подробности.

Колян усмехнулся, - Подробности, … будут и подробности. Наберись терпения и жди. Она сама тебе все расскажет. Учти, эта девушка необычная, ты о ней много узнаешь, как и она о тебе. Хм, - Колян опять усмехнулся, - наберись терпения и жди, - Потом задумчиво, - Как и я ждал в свое время.

  В общем, никакой дополнительной информации Коля мне этим разговором не сообщил, только сказал, что увидеть я свою «фею» смогу только в следующую субботу, так как следующая неделя у него полностью занята – нужно съездить в командировку. Я возражать не стал, а решил проявить долгожданный интерес к работе».

  Рассказ меня здорово заинтересовал. Еще более личность – таинственный незнакомец с безжизненным лицом. Я так углубился в чтение, что не заметил, как стало смеркаться. Проходящие прохожие кутались в плащи, действительно стало холодно. Да и глаза устали от тусклого освещения единственного фонаря. Я встал и направился к дому, где жил.

   Зайдя в свою небольшую, но уютную, благодаря стараниям матери, квартиру я первым делом принял горячий душ, а затем, немного перекусив, принялся за дальнейшее прочтение дневника.

« Пятница 7-го.

Уморительный день. Я выбился из сил. Более того, меня загнали в тупик, из которого я не сразу нашел выход. После прошлых выходных я резко изменился. Изменились мои мысли, мое поведение, даже мое выражение лица. И это не могло ускользнуть от моего начальника. Человек умный, хитрый он всегда замечал поведение своих рабочих, присматривался, пытаясь распознать малейшие частицы характера. Из всего этого он составлял целостный портрет человека. А, исходя из этого, уже точно представлял, как, когда и кем можно манипулировать. Однозначно, не люблю таких людей! Хотя и знаю, что именно такие люди всегда проложат себе дорогу «наверх». К моему везению или нет, я живу лишь созерцанием того, как живут другие, а не путем докапывания до их личной сути. Именно по этому директором мне никогда не стать, нет у меня «жилки» управления людьми.

    С самого понедельника мой начальник заметил мое упорное рвение взяться за работу и надо сказать он не растерялся, упорно подкидывал мне все новую работу. Про себя я улыбался его смекалистости, но от работы не отказывался. В пятницу, перед уходом он вызвал меня к себе. Монолог был такой:

- Признаться я рад, очень рад.

- Чему вы рады? - сделал я недоуменное лицо.

- Вашему рвению, - он сделал многозначительную паузу, - Чувствуется, что вы готовы еще послужить нашей фирме. ( «Ах ты, жук!» - подумал я.) А я уж было, подумывал о вашем замещении. Но, думаю, без вас с вашем опытом и вашем рвением, - губы растянулись в кошачьей улыбке, - мне не обойтись. И чтобы закрепить ваше мастерство я предлагаю вам съездить в небольшую командировку, - начальник заметил мою озадаченность, - Ну же, не бойтесь, не долгую, маленькую. Всего на один день, но за этот день вы должны …- И он выдал мне небольшой список дел.

   Делать было нечего, отказываться не было смысла, но …(«А как же она?!» - шепнул мне внутренний голос и я побледнел).

- Вы так побледнели, будто от этого зависит ваша жизнь. Жизнь, может, и зависит, а вот ваша зарплата, уважаемый зависит от меня. Решайте сами, -начальник вышел, оставив меня одного, на это раз тон его был твердым и решительным.

   И я поехал. Я так старался по быстрому сделать свои служебные дела, что весь день промотался, как в мыле. Служащие на меня недоуменно косились. Но, между тем, работы все прибавлялось и прибавлялось. Я взглянул на часы – без четверти восемь. Ближайший автобус до центра ровно в восемь, а дел у меня еще …хоть оставайся на ночь. Что же делать? Вдруг Колян позвонит, а меня нет.

   Удача выскользнула неожиданно. Позвонил начальник: - Последние два пункта нашей договоренности можешь отменить. Незачем уже они, - видимо он понял, как я обрадовался и уже вредным тоном добавил, -Но можешь не радоваться так быстро, с понедельника тебя ждет еще очень много работы.

Остальное мне уже было не интересно, я летел домой, как на крыльях.

   Но дома ждало еще одно разочарование. Первым делом я переоделся и позвонил Коле. Ответила незнакомая женщина: -Его нет дома, а что передать?

 Во мне начал закипать необоснованный гнев: - Скажи пусть срочно, срочно мне перезвонит, - и оставил свой адрес.

Я сел на диван, голова смертельно раскалывалась от прошедшего в суматохе дня. А еще хотелось, есть, но я знал, что голодным возможно так и останусь, так как в холодильнике пусто. Я решил выпить, чтобы снять напряжение.   

В двенадцать ночи раздался телефонный звонок. Я еще не спал, моя бедная голова теперь раскалывалась от выпитого. Медленным, шатким шагом я подошел к телефону и гаркнул в трубку не своим голосом, - Да!

 - Серега, привет. Люська передала, ты звонил, по срочному. Ну, я слушаю.                        

 - Я в принципе звонил тебе по делу, - я сделал паузу, - по нашему делу. Надеюсь, ты меня понимаешь.

 - Понимаю. Что, невтерпеж да?! – голос стал лукавым, - Но думаю, не стоит оттягивать время, поехали прямо сейчас.

- По рукам. Этого сейчас и хочу, ты меня понимаешь, и …- я пьяно улыбнулся – Ты клевый парень! – с этими словами я бросил трубку и направился в прихожую.

В трубке прозвучало: - Да ты пьян! – Смех, и в трубке раздались гудки. Но мне было все равно, лишь бы увидеть ее.

   На этот раз ночь была пьяняще теплая, даже без ветра. Правда может, и был ветерок, но легкий, теплый, незаметный. Колян сказал, что, по всей видимости, это к грозе. И правда, пока мы проезжали один мост, сверкнула молния. Я только надеялся, что дождь не нарушит мои планы и не застанет меня в врасплох, все остальное к делу не относилось. Мы приехали. Колян заметил, в каком я состоянии, но все равно провожать не стал.

 - Путь ты знаешь, сам дойдешь, - сказал он. Я пошел без возражений, очень хотелось побыть одному.

Еще издали я заметил серебристое сияние, не салатовое, как в прошлый раз, а именно серебристое. От волнения забилось сердце. «Что меня ждет на этот раз и смогу ли я пройти это испытание?!» - странный вопрос раздался внутри меня. Я и не думал называть эту обстановку кармической.

   По мере того, как я приближался к месту, на душе становилось все легче и легче, как будто неведомый груз спадал с моих плеч. Я ощущал себя свободным, что я люблю, и любим. Хотя странно, почему. В жизни я никогда не был влюблен взаимно.         

И я увидел ее. Она сидела на камне. Ее волосы, как и тогда, в прошлый раз развевались на ветру и плавно спускались до талии. Она была одета только в нижнюю сорочку, которая тоже колыхалась. Я не видел ее лица, оно было для меня смутно различимым, но это не имело никакого значения. Я был очарован, заворожен увиденным. - Ты меня узнала?! - с надеждой спросил я. Мне показалось, она улыбнулась. – Я пришел, как и хотел, хотя и не вовремя … Были некоторые задержки, ты меня простишь?

Она опять улыбнулась. А меня как обожгло, даже слеза выступила. Как же я давно не винил себя ни перед кем за опоздание. Как же я давно ни к кому не спешил. Мне захотелось рассказать этой незнакомке все, всю подноготную моей жизни. А она, казалось, была рада меня выслушать. И я стал рассказывать, все, что помню краткими рассказами.

   «Мое детство проходило здесь, в Питере, то есть в Ленинграде по тамошним временам. Я не помню, что был особенно счастлив им. Был обычным пацаном, обычным школьником, хватающим двойки и обычным студентом механико-математического училища. Мои родители жили не богато, то есть проживали мы на скромные зарплаты учительницы по русскому языку и слесаря. Но нам хватало. Я не приучен был к комфортной жизни, но и не требовал больше. Отец и мать не понимали друг друга, видно сильны были различия идеалов учительницы и слесаря. Подрастя, я понял, что они жили фактически из-за меня, а я же не хотел быть обузой для их счастья. Так я и рос в напряженной атмосфере, где обиды родителей друг на друга не высказывались только лишь потому, что это было бы не прилично. Но от этого обиды превращались лишь в тяжкий груз».

   «В мои 16 лет родители развелись. Это, не смотря на вполне сознательный возраст, сказалась на мне не лучшим способом. Жизнь вроде бы продолжалась и для многих 16 лет, это расцвет молодости, время, когда все еще только начинается и неизведанное тебя манит. А для меня … Я ходил мрачнее тучи, чувствовал, что не в силах что-либо сделать, предотвратить неизбежное и это меня мучило, засасывало в черную дыру воспоминаний. Я был высоким, красивым парнем, на меня засматривались девчонки, и неожиданно стал никем. Ссутулился, пытаясь укрыться в воротнике пальто от всего мира. Мое лицо, наверное, выражало душившую меня печаль, так как при виде меня знакомые сочувственно отворачивались. Но это ничего не изменило – мать ушла, а я остался в нашей квартире с отцом».

   «Жил я вроде как нормально, если не считать того, что стало непосильно одиноко – отец где-то целыми днями пропадал, не оставляя даже записки, а мать не появлялась вообще. Изредка приезжала из деревни бабушка, по отцовской линии. Привозила фрукты, овощи, различную консервацию, готовила и прибирала. Тогда как я был благодарен ей просто за присутствие, за моральную поддержку. Бабушка на меня сочувственно смотрела, но, подходя поближе, говорила: «Ты, внучек, не убивайся так, не стоит. У каждого она своя судьба, потому и ценна, что неповторима. Живи своей жизнью, так-то оно будет лучше, и никогда не оглядывайся ни на прошлое, ни на ошибки других. Слушай меня, старую бабку, а я всегда буду рядом, потому, как люблю тебя очень!». С этими словами она отворачивалась и уходила, вот так, не проронив ни слезинки, хотя хотелось, и я понимал, что в эти минуты ей было важнее мое душевное состояние гораздо больше чем собственное. Но думаешь, я вник ее советам, не тут-то было, я вник советам друзей …».

«Все что я помню – это холод в полутемной квартире, сырость оттого, что ее давно никто не отапливал, разбросанные на полу какие-то бумаги, пустые бутылки. Думаешь, я пил? Нет не пил. Пили мои новоиспеченные друзья, а у меня была другая причина оказаться в полузабытье … Я стал колоться.

 - Один укол и все проблемы позади. Как будто их и небыло совсем, - советовали мне новые знакомые.

   Спросишь, как я их нашел? Довольно-таки просто, такие знакомые всегда находятся, особенно когда тебе плохо. А мне было плохо, очень плохо. Непонятная тоска грызла меня изнутри. С одним из них я познакомился в баре. Он подсел ко мне, я заказал выпивку на двоих, и мы разговорились. Очень быстро нашли взаимопонимание, тем более что к тому времени я был достаточно пьян. Во время нашего разговора «друг» уловил:

- Так тебе плохо?! Идем со мной … идем, идем. Не пожалеешь. Не забудь захватить с собой кошелек с деньгами – в этом деле они тебе точно понадобятся!

   Скажи, ЛЕДИ (именно так я решил обратиться к незнакомке): «Кто твой друг, когда тебе грустно, и ты страдаешь от одиночества? Улыбаешься?! А я отвечу: друг тот, кто первым подставит тебе свое плечо и даст выплакаться и неважно, что за этим кроется. Таким вот образом и у меня появились друзья.

 И я подсел … на наркоту. Сначала один прием. Стало так хорошо, как будто и не было никаких проблем, как будто за моей спиной выросли крылья неведомого мне Ангела-Хранителя. Я улыбался и чувствовал, что улыбаются мне все вокруг. Я чувствовал себя сильным и смелым и что мне под силу все жизненные проблемы. А новоиспеченные друзья, которых привел ко мне на квартиру Пётр, так звали моего «друга», только радовались за меня и предлагали попробовать еще. И я не отказывался. Пошла уже вторая неделя моего разгула, отец дома не появлялся, да и было, мягко говоря, не до него. Кто-то сказал, что после двух уколов ты уже наркоман, но сильной потребности в уколе у меня не было, хотя я чувствовал, что это временно, но помогает спастись от самого себя.

 Так вот, по истечении двух недель друзья куда-то исчезли, да и средства на все то чем я располагал, себя исчерпали.

   Я ничего не помнил. В квартире кто-то ходил. Был слышен хруст от осколков бутылок и бранный шепот, но кому он принадлежал я не понимал. Раскалывалась голова. Вставать и идти смотреть, кто это тоже не хотелось, да и до всего появилось какое-то безразличие. Перед глазами все поплыло и закружилось, я решил, что их вообще нужно закрыть и пока что не открывать. Прошло минут десять, я стал погружаться в сон, но меня стал кто-то трясти.

 - Ну что еще! – пробурчал я в ответ на встряску.

 - Очнись Сережа, очнись поганец!

Я открыл глаза и попытался сосредоточиться на образе. Сначала лицо расплывалось, но постепенно все сложилось в четкий образ. Бабушка! Меня охватила паника.

 - Что ты наделал! Что Ты Наделал!

   Это событие навсегда врезалось в мою память. Ты не представляешь, каким виноватым я себя чувствовал. Виноватым и одновременно разбитым. Как только я пришел в себя, я упал перед бабушкой на колени и клялся, клялся, что больше этого никогда не повторится. И тогда впервые я дал волю слезам. И вместе с чувством вины примешалось облегчение.

   На следующий день появился отец, видимо бабушка знала, где его можно найти. Состоялся мужской разговор, в результате которого мы с отцом решили начать жизнь сначала, уже без привычки, что кто-то тебе поможет и обязательно все сделает за тебя».

  «Прошло два года. Я пошел в армию. Пошел с охотой. Надо же кому-то родину защищать, тем более что университет мне все равно было не потянуть. Армию я прошел в относительном спокойствии. Ростом я, как ты видишь, вполне высок, телосложение крупное – так что приставать никто не осмеливался, побаивались. Если не учитывать, что никто кроме бабушки ко мне не наведывался, не приходил, правда, мне на это обстоятельство было сугубо наплевать, я вышел «на волю» в бодром расположении духа. А вот к бабушке я привязался даже больше чем в детстве. На проверку вышло, что это единственный человек, который по настоящему меня любил, любил такого, какой есть. Я устроился на работу, жить переехал к бабушке в деревню. Так вдвоем мы и жили тихо, спокойно, но все равно я скучал по городу, где родился, только вот гордость и нежелание встречи с отцом, да и матерью не позволяли мне уехать. Пока я действительно глубоко не пожалел об этом».

   Не смотри на меня так печально, ты думаешь, жизнь моя не сложилась?! Сложилась!

«В двадцать один с другом я уехал на заработки в Москву. Это была счастливая пора моей жизни. Большой город, новые люди, новые знакомые, дома, магазины, машины – хорошие перспективы для молодого, неженатого. Работал я на стройке, и все свободные вечера были моими. Итак, на протяжении двух лет. Очень редко я звонил бабушке, осведомлялся о ее жизни, не надо ли помочь деньгами, об отце не спрашивал, но мудрая бабушка это понимала, и все же рассказывала мне о родителях, что сама знала. Изредка и как бы ненароком она мне говорила: - Сынок, не стоит быть таким гордым, когда поймешь свои ошибки – локти кусаешь, а это не к чему. Бог рассудит твоих родителей.

   Вскоре я узнал, что отец мой погиб при неясных обстоятельствах. Утонул, и, скорее всего, в нетрезвом состоянии. Мать куда-то уехала со своим новым мужем, и только что родившимся ребенком, то есть моей сестрой по материнской линии.

   Мне безумно стало жаль бабушку. Я бросил все и поехал к ней, представляя ее горе. Бабушка встретила меня с распростертыми объятиями, она думала, что в душе я тоже переживаю, но на этот раз ошиблась. Мое прошлое давно умерло для меня, может, где-то и осталось в глубине сознания, но эту часть я не хотел никому открывать, в том числе и себе, а отец являлся частью моего прошлого.

Затем я поехал в Ленинград, теперь уже Санкт-Петербург за подписанием бумаг на наследство и все же захотелось съездить на кладбище к отцу.

   Я зашел в теперь уже свою квартиру и не поверил своим глазам … Все, понимаешь, все, что я помнил, просто исчезло! Эта была уже не та уютная квартирка моего детства и даже не изменившиеся комнаты, после развода родителей моей юности, это была старая, никому не нужная квартира с пожелтевшими, местами, ободранными обоями. Мебели не было вообще. То есть был старый, едва стоявший на своих ножках стол, рядом две табуретки и лежащий посреди спальни матрац, но за серьезную мебель я это не считал. В бывшей моей комнате царил разгром. Те вещи, которые оставались после меня куда-то исчезли, не осталось даже фотографий. Этому я удивился, все же не смотря на то, что наши отношения, охладели, я оставался его сыном, а комната принадлежала мне по праву. Впоследствии я узнал, что приезжала моя мать и забрала все мои вещи. На душе мне стало чуточку легче, я не хотел признаваться, но мне было стыдно перед самим собой за холодные отношения с отцом. Я знал, что их трудно будет наладить – мы существовали, как бы в двух разных мирах – и ничего не пытался предпринять. А ведь мог же! Не знаю почему, но я до сих пор чувствовал внутреннюю пустоту после развода отца с матерью, хотя и прошло уже много лет, а потому с матерью не хотелось видеться, а значит и ехать за своими вещами.

   Я провел в пустой квартире целый день. Не буду лгать, мне было грустно, очень грустно. Я вспоминал дни, проведенные вместе с родителями. Свое детство. Все моменты, которые запомнил – неважно хорошие или плохие. Все, что осталось в памяти и с годами пыталось стереться.

   На утро следующего дня меня ожидал новый удар …».

«Как обычно, по привычке накопленной с годами я встал рано – в восемь часов утра. Поставил на плиту чайник, и прошел в ванную. Сердце непривычно болело в ожидании чего-то плохого, я сел на боковушку ванны и стал рассматривать сбегающие струйки воды. Струйки отражали свет лампы и переливались: розовые, синие, фиолетовые, внезапно они приняли очертание лица моей бабушки. Не припомню, чтобы когда-нибудь у меня столь четко разыгрывалось воображение, но внезапно у меня побежали мурашки по телу. Я заставлял себя сосредоточиться заново и смотреть на все более реально, но у меня не выходило. Вдруг раздался резкий телефонный звонок, я вздрогнул всем телом и оторвался от струек. Подошел к телефону и снял трубку, мелодичный женский голос спросил: - Если не ошибаюсь, это Сергей Иванович Скворцов?

 - Да, так и есть. А, что вы хотите?!

- Вынуждена сообщить вам неприятную новость.

Голова закружилась, я не смог ничего произнести и напряженно мочал в трубку.

- Вы должны приехать и срочно оплатить долги, так как Карина Федоровна Скворцова, являющаяся по моим сведениям вашей родственницей, в настоящий момент лежит в больнице и находится при смерти.

   Я задохнулся, это известие сильно ранило мое сердце: - Бабушка?! Моя бабушка?! Неужели …неужели.

Женщина, что-то мне ответила и привела факты, но я ее уже не слышал и только вяло опустился на стул.      

   И, ЧТО, ЛЕДИ, ТЫ ДУМАЕШЬ, МНЕ БЫЛО ЛЕГКО!

Прямо с поезда я приехал в больницу. Огромные очереди и толпящиеся вокруг люди не давали свободно дышать. Да мне и не хотелось, да мне и так было не выносимо больно, сердце вырывалось из груди, и пришло нестерпимое отчаяние. Я подумал: «У меня же никого не осталось! Я же совсем один! Как же мне теперь жить с этой мыслью?!». Ответ мне подсказала бабушка перед тем, как закрыть глаза.

- Сережа, уходи. Уходи, не оставайся. Старайся жить полноценно и для себя, не терзайся не нужными воспоминаниями о прошлом, от них только хуже. Посмотри на себя: ты красивый, сильный, работящий, молодой – жизнь твоя не прожита. А потому найди себе хорошую девушку, создай семью – посмотришь на себя другими глазами, вот увидишь!».

 « Я последовал начальным словам бабушки и после похорон уехал. Но жизнь моя, как ты видишь, сложилась не лучшим образом. Я стал к ней относиться еще более легкомысленно - к чему стремиться, если знаешь, что никому не нужен. Ты же видишь, какой я теперь. ОСУЖДАЕШЬ! Я сам себя осуждаю …».

  Я посмотрел на деву, она изменилась, от нее стал исходить красноватый отсвет. Не знаю почему, но у меня по спине забегали мурашки. Мне показалось, что от нее исходит какая-то скрытая угроза. Волосы взметнулись и рассыпались по плечам, открывая лицо. Стало страшно, и я стал отходить назад, отчаянно воскликнув: - Не смотри на меня, не смотри! Я этого не вынесу!

- Чего ты не вынесешь, Серега?! Посмотри, тут никого нет.

Я повернулся и увидел Кольку, от сердца отлегло, но тут же развернулся. Леди нигде не было.

- А …она?! Где – она?

- Кто – она! Не понял Колян. Я здесь никого не вижу. Ты о ком?

- А …- я махнул рукой, - Поедем домой.

Весь хмель, как рукой сняло. И в голове стало необычайно ясно.   Как будто невидимой рукой кто-то полазил в моей душе и вытянул от туда все мучавшее меня долгими годами. От этого стало легко, и я безумно захотел вернуться домой».

«Пятница 14-ое. Надо сказать в значительной степени поднялась моя работоспособность. Я сам себе удивлялся, неужели моя жизнь изменилась к лучшему, неужели я стал другим! Люди ко мне стали относиться с большей теплотой, на работу я стал приходить в приподнятом настроении, начальник стал заговаривать о повышении. После работы я не рвался, как обычно, чтобы заглушить свое одиночество к друзьям, а ходил пешком по улицам, размышлял, заходил в магазины или просто сидел в одиночестве в уличном кафе. Везде суетились люди, проходили, криком рекламируя товар, продавцы мороженого и пирожков. Проходящие через реку Неву разъемные мосты то и дело раскрывались, давая проход проплывающим пароходам и катерам. Санкт-Петербург! Я и не знал, что наслаждаться жизнью так прекрасно!

   Подходила суббота, и я все чаще стал задумываться о таинственной незнакомке. Для меня все это было загадкой: ее лицо, волосы, фигура манили и в тоже время отталкивали. Я не мог сосредоточиться на увиденном, она как будто состояла из света. Теплого, светло салатового, манящего света. Если бы я не видел ее очертания, то мог бы вообразить, что это аура чьей-то фигуры, ангела. Ангела?! В моем подсознании ведь сразу зародилась мысль, что это неземное существо, инопланетянка. Но я не мог себе ничего доказать и решил обо всем спросить у Коляна. Звонить ему вечером не было смысла, так как он всегда где-то пропадал, в основном у друзей или женщин, поэтому лучше всего было позвонить ему в субботу утром.

   В половину двенадцатого я все же осмелился позвонить другу. Колян тут же снял трубку и бодрым голосом и со смехом ответил: - Че надо Серега?! Аль просто решил позвонить, о здоровьице моем узнать? – В голосе слышался явный сарказм, но я постарался не придавать этому значения.

Набравшись сил, я выпалил: - Я хотел поговорить с тобой о той …светящейся девушке.

   - А-а-а, -послышалось в ответ, - Ну, давай, поговорим. Только знаешь, скоро я должен уйти. Так что ты меня постарайся не задерживать.

- Не задержу, можешь быть уверен, - его тон ужасно раздражал и я откровенно не понимал, почему он так со мной обращается, - Расскажи мне, как добраться до этого поля. Я был не трезвым, пути не помню. Я хочу еще раз ее увидеть.

- Знаешь, что я тебе посоветую, Серега. Забудь о том, что было! Считай, что не было никакой девы, считай, что все это тебе приснилось.

   Его заявление застало меня врасплох. Я очень испугался и не только за все, что произошло, но и за себя тоже: -Как это мне все это приснилось, я тебя не понимаю.

- Послушай, я действительно сейчас спешу, и до вечера меня не будет. Но если ты так уж заинтересован во всей этой ерунде, то ближе к ночи я к тебе заскочу и все объясню. А сейчас мне пора - О’Кей?! – на этом Колян трубку повесил и тем самым заставил меня размышлять над его словами весь оставшийся день.

   Наконец поздно вечером, где-то около одиннадцати в дверь позвонили. Я нервно затрусил открывать. В глазке показалось лукаво улыбающееся лицо друга, и я открыл дверь.

- Большой сюрприз для маленьких! – подмигнул мне Колян. А угадай, что я тебе принес? Вот, - и он вытянул из пакета большую бутылку красного вина, - Ее мы сейчас и разопьем. А после перейдем к разговору.

- Нет, - я был в ярости, неужели друг принимает меня за дурака, - Нет! Мы сначала поговорим, а затем уже перейдем к остальному.

- Не кипятись дружище, если ты не хочешь, выпью я. Так мне будет легче объясниться с тобой, - Колян прошел к буфету, откупорил бутылку и налил себе полный стакан. Отпив, продолжил, - Понимаешь …

   К моему изумлению дело приняло совершенно неожиданный для меня оборот. А началось все вот с чего. «В прошлом году летом я (рассказывал Колян) вместе с Антохой, моим двоюродным братом, ездили на озеро порыбачить. Раскинули палатку, пожарили шашлычка, позвали двух местных красоток и культурно так посидели. Только веришь ты мне или нет Серега, а ближе к ночи опостылело мне сидеть в нашем тесном кругу, и пошел я прогуляться. Ночь была ясной, ярко светили звезды, а на небе горела луна. И по неведомому стечению обстоятельств, я забрел на поле, то самое поле, где побывал и ты. Знаешь, Серега, ни тебе в обиду, но поле это возделывают местные сельчане, дачники – да ты и сам уже, наверное, это заметил. Везде жгутся костры, вдали горят окна домов, светлая луна – вкупе все это и ты получаешь яркий, необычный вид. Подойдя ближе к одному костру, я и увидел то, что видел ты. Зрелище меня прямо таки поразило, я не верил своим глазам, да еще и на пьяную голову (Он предостерегающе выставил вперед руку, как бы не давая мне окончательно выйти из себя) … Я тогда тоже разговорился, правда не помню, что говорил, и мне даже показалось, что она шевелится и вот-вот обнимет меня. Это потом я понял, как заблуждался. Серега, поразмысли сам. Нет там никакой девы, ну нет! Это все бред, чушь, игра воображения! Отсвет луны сливается со светом пламени костра: языки пламени, колебание ветра, тени и что получается?! У? А все остальное это уже твоя фантазия. Только я в это уже на утро не верил, а ты до сих пор веришь. Антоха мне объяснил, что к чему и постепенно все это забылось. Спустя год, проезжая на машине возле этого места я и придумал проделать этот трюк с кем-нибудь из друзей. В самое подходящее время мне под руку подвернулся ты».

Я не верил своим глазам, это что получается – мой самый лучший друг, моя тайная мечта, которая хранилась в моей душе все эти годы – это все пыль, прах?! Я жил этим, хранил, лелеял, ждал, а в итоге получил только иллюзию. Мне стало больно и обидно. Как ни старался я, что-нибудь сказать в ответ, но все гневные слова застревали в горле. Поколебавшись с минуту, я схватил недопитую Коляном бутылку вина и вышел из комнаты, а затем и из квартиры, напоследок мне слышалось: - Стой …Серега, да постой же!

   Но я не остановился, а стал спускаться по лестнице.

* * * *

Спустя неделю я потихоньку стал оправляться от нанесенного мне удара. Хотя получалось это, как-то вяло. В голове сначала бродила мысль, что я никчемный, ни кому не нужный, что мне не чем и не ради чего жить. Но ночами ко мне приходил образ той ЛЕДИ и все о чем я ей говорил.

   То, что со мной произошло, привело меня к пониманию того, что какая-то часть моей жизни уже закончилась и наступила новая, которую я должен строить сам. Я бросил пить, друзья тогда отпали за ненадобностью, а появились новые знакомые сотрудники, которых я раньше и не замечал. Поборов свою гордость, съездил к матери, повидал свою подрастающую сестренку. Обрел, можно сказать, какую никакую, но семью. С Колей с того момента я перестал общаться, да и ненужно это было.

   В конце августа мне дали очередную командировку в какое-то село. Возвращался я в приподнятом настроении. На душе было так легко, да и вечер был теплым и приятным. На дороге, впереди моей машины я заметил два сверкающих глаза какого-то зверька. Я посигналил, но зверек, очевидно, не воспринял это как угрозу, пришлось остановиться. Я вышел из машины и прошел вперед. Поравнявшись со зверьком, я обнаружил, что это маленький зайчик. У него были ранены лапы, и он не мог передвигаться.

- Ах ты, бедный! И угораздило тебя выбежать на проезжую часть. Ну, ничего, я заберу тебя домой, подлечу и отпущу обратно в лес.

 Я подхватил его на руки и понес в машину, по пути осматривая местность. С левой стороны находился лес, и где-то вдали мелькало озеро, а с правой … Я не поверил своим глазам. Знакомый хутор, светящиеся окна и поле, усеянное кострами. Я бережно уложил зайца на сиденье, перебинтовал шарфом его пораненные лапки и направился к полю.

   Наварное я весь сиял, как не думалось я не смог поверить рассказу Коляна, но в тоже время на душе было тревожно. Мелькала мысль: «А вдруг я приду, а ее там нет». Я миновал один костер, затем второй …пятый. «Я ее не увижу, не увижу!». Вокруг никого не было. Я развернулся и только тут заметил пылающий костер и тоненькую светящуюся фигурку. Не могу описать, как я обрадовался, как бросился навстречу. Почти поравнялся, как вдруг заметил, что свет, исходящий от фигуры поднимается в небо и девушка испаряется. Я испугался и протянул руки, стараясь удержать видение. Но, как можно было, девушка исчезала так быстро. Подсознание медленно сказало: «ПРОЩАЙ!» и на этот раз я почувствовал, что это конец. Поднял голову и увидел удаляющийся маленький объект, какой-то овальной формы. Объект постепнно уменьшался и стал размером со звезду, которая застряла в небе среди других звездочек.                Прохладный ветер, журчание кузнечиков и мерцание небесных светил …

…До сих пор, когда вспоминаю этот случай – становится непреодолимо жутко».

Историю прочитал, как за одно мгновение. Но, посмотрев на часы, обнаружил, что уже пять утра. Скоро пора вставать, умываться, завтракать, идти на работу, а я все лежал и размышлял. Над чем? Я обнаружил, что наши жизни с тем незнакомцем чем-то похожи. Такие же пустые и непонятные. И нужно что-то менять, прежде всего, менять себя – пока это ни сделает кто-то другой …

Отгадайте тайный смысл рассказа.

Юлия Вдовина